Форель

Форель

Форель рыбка очень красивая. Спина у нее буровато-зеленая, бока желтые или желтоватые, испещренные красными, черными и белыми крапинами. Пятна, идущие вдоль боковой линии, а также по сторонам ее, имеют большей частью голубую кайму. Но иногда бывает также, что тех или других пятен недостает. Все плавники желто-серые и без всяких пятен, исключая спинного, который, наоборот, усеян черными и красными пятнышками. Тело форели довольно удлиненное, с боков сжатое. Все части его покрыты мелкой матовой чешуей, отдельные чешуйки которой, рассматриваемые в увеличительное стекло, имеют продолговатую форму. Голова толстая, с широкой, как бы отрубленной мордой; глаз большой; пасть покрыта вдоль по краям и даже нёбу острыми зубами; зубами же вооружен и язык.

Форель встречается только в быстротекущих ручьях и речках или в совершенно светлых прозрачных озерах и прудах, изобилующих ключами, и держится в такой холодной воде, в которой не в состоянии жить никто, кроме гольянов и гольцов, которые в то же время служат ей пищей. Форель очень прожорлива и питается кроме рыб моллюсками, раками, червями и насекомыми, в особенности теми, которые летают близко от воды. Кроме того, она не дает спуску и своим собратьям и ест беспощадно не только выметанную ее самками икру, но и даже свою собственную выклюнувшуюся молодь.

Форель рыбка весьма живая и юркая, любит воду самую быструю. Днем держится постоянно на дне родниковых ям, спрятавшись под камни, коряги или под корни подмытых течением деревьев, а иногда залезает даже в расщелины скал и притом так глубоко, что с трудом может вылезти оттуда. Обладая чрезвычайно острым слухом и зрением, форель, находясь на мели, все видит и слышит и потому, как рыбка осторожная, на мель заходит очень редко: разве завлечет ее сюда какая-нибудь стайка гольянов, до которых она очень лакома. Охотится за добычей форель большей частью ночью, выходя на ловлю с последними лучами солнечного заката и возвращаясь назад, как только начнет светать.

Нерест форели происходит очень поздно — в сентябре или даже октябре, что зависит главным образом от охлаждения воды, так как теплой парной воды, какой бывает большей частью вода в июле и августе, она не терпит и, отправляясь метать икру, ищет воды ключевой. Нерест этот продолжается довольно долго, иногда долее месяца. Форель мечет икру не в один раз, а в несколько приемов, причем возвращается метать каждый раз на то же место. Мечет икру форель ночью, приходя на место нереста с наступлением сумерек и удаляясь оттуда лишь с рассветом. Местом нереста она выбирает мель, и часто такую, что вода не покрывает даже ее спины. Выметывая икру, форель трется о камни, причем иногда так сильно, что стирает даже с них ил, траву и делает место нереста светлым пятном. Пятно это имеет аршин и более в диаметре и ясно выделяется на темном фоне реки.

Икру свою форель складывает в ямки, которые, как говорят, вырывает хвостом. Икра ее крупна (величиной с горошину), но немногочисленна; по крайней мере, в двухфунтовой рыбе ее насчитывается не более 2000 зерен. Зарытые в гравий под камнями, икринки форели развиваются крайне медленно. Молодь выклевывается из них только через 40 дней или даже через 2 месяца; а выклюнувшаяся молодь таскает свой желточный мешок тоже долго, не менее 8—10 недель, и освобождается от него не ранее появления весной насекомых. Из последних молодая форель предпочитает всему комаров, мошкару и поденок. Переменив пищу, рыбка начинает расти все быстрее и быстрее, так что через два года достигает 5 вершков и более. Достигнув этого возраста, самчик становится способным к размножению, но самка достигает полового развития не ранее трех лет.

Какое громадное превосходство имеет питание форели насекомыми перед всеми другими способами кормления, показывает нам интересный опыт англичанина Стоддарта. Разместив выклюнувшуюся из икры молодь форели в три аквариума, он начал кормить форелек в каждом из них различной пищей. В одном только червями, в другом только мелкой рыбой (гольянами), а в третьем, наконец, только мухами. И что же вы думали? Больше всех выросли те, которых кормили мухами, затем вдвое меньше те, которых кормили рыбами, и, наконец, почти совсем не выросли те, которых кормили червями. Вот поэтому-то, вероятно, молодь форелей и гоняется так усердно за насекомыми, летающими над водой!

Во Франции нет почти речки, в которой водится форель, где бы рыбка эта не отличалась чем-нибудь от остальных форелей, так что число ее разновидностей, можно сказать, бесконечно. Все эти изменения ясно отличимы, но что за причина их — решить пока почти невозможно. Почему, например, у одних форелей мясо белое, а у других красноватое? — никто наверно не знает. Замечено только Костом, что цвет этот передается самками их икринкам и что икринки желтоватые дают бело-мясых форелей, а розовые — красномясых; словом, форель представляет для наблюдений любителя обширное поле. Интересны также рождающиеся из икры помеси форели с другими рыбами, к чему она имеет также большую склонность.

Эта рыба имеет в Европейской России гораздо большее распространение, нежели предыдущий вид. Впрочем, распространение форели заметно суживается: возрастающее население мало-помалу вытесняет ее, и она исчезла уже из многих речек, где еще не так давно была довольно обыкновенна, или удалилась в самые верховья.

Пеструшка очень красива, и это название дано ей весьма удачно: она вся испещрена красными, черными и белыми крапинками, так что вообще гораздо пестрее тайменя. Кроме того, она сложена заметно плотнее и кажется шире и площе последнего; нос у нее тупой и только у очень крупных самцов, отличающихся своим более удлиненным рылом и более ярким цветом тела, образуется на кончике нижней челюсти небольшой хрящеватый крючок; парные плавники приметно более закруглены, чем у тайменя, и чешуйки всегда имеют кругловатую форму. Наконец, пеструшка никогда не лошает, живет постоянно в реках и, несмотря на бесчисленные изменения в цвете, всегда бывает темнее тайменя: спина у нее большей частью бурая или буровато-зеленая, бока туловища желтые или желтоватые, плавники желтовато-серые, красные пятна на туловище наичаще находятся вдоль боковой линии или по сторонам ее и нередко имеют голубую каемку. Впрочем, случается иногда, что красных пятен совсем недостает или, наоборот, не бывает черных и остаются только красные крапины. Спинной плавник тоже почти постоянно бывает усеян черными и красными пятнышками.

Вообще же цвет форели находится в очень большой зависимости от цвета воды и почвы, от пищи и даже времени года, так как во время нереста он бывает значительно темнее. Замечено, что в известковой воде форели всегда светлее и серебристее, а в речках, текущих по илистому или торфяному дну, они бывают очень темного цвета. Первые у немцев известны под названием каменной форели (Steinforelle); к этой разновидности принадлежит, напр., известная гатчинская форель (из р. Ижоры), светлая, почти совершенно серебряная, с светло-коричневой спиной и белым, слегка желтоватым брюхом. Мясо этих форелей почти совершенно белое, только у крупных светло-розовое, тогда как у ямбургских темное, а у мелких розовое. Ямбургская форель гораздо темнее цветом и пятен на ней меньше и расположены они неправильно. По наблюдениям английских рыбоводов, форели, питающиеся насекомыми, имеют красноватые плавники и больше красных пятен, а форели, питающиеся мелкой рыбой,— большее число черных пятен. Считается также за правило, что чем сытее форель, тем она одноцветное, пятна менее заметны, спина становится толще, голова меньше, а мясо принимает желтоватый или красноватый оттенок. Из опытов известно, что мясо форели краснеет с уменьшением количества кислорода в воде. В одном из торфянистых шотландских озер водятся даже форели с темно-красным мясом. Самцы отличаются от самок относительной величиной головы и большим числом зубов; у старых самцов конец нижней челюсти иногда загибается кверху, как у семги. Кроме того, самки всегда сравнительно крупнее.

Что касается величины форели, то хотя последняя никогда не достигает размеров семги и тальменя, но при исключительно благоприятных условиях вырастает до метровой длины и 12 кг, даже более, веса. Вместе с тем, во многих горных речках и в ручьях, текущих на большой высоте, форели бывают ростом не свыше 20 см, так что едва ли найдется другая порода рыб с такими значительными колебаниями в росте. В большинстве случаев форель имеет в длину около 27—40 см и весит 400—800 г. Вообще же величина форели находится в зависимости от величины обитаемого ею бассейна, обусловливающего обилие пищи. При благоприятных условиях, то есть при обилии корма, форель растет очень быстро и 2-х лет достигает половой зрелости.

Коренное местопребывание форели — Западная Европа. Здесь она встречается почти всюду, кроме больших рек. У нас же форель имеет сравнительно весьма ограниченное распространение и встречается, можно сказать, спорадически, то есть местами. Всего обыкновеннее она в северозападной России, в родниковых речках бассейна Балтийского моря; в Черноморском бассейне она встречается в немногих ручьях Подольской и Волынской губерний (напр., в ручье, впадающем в р. Ушицу при с. Ку-желеве) и во всех крымских и кавказских речках. В Каспийском бассейне (кроме кавказских и персидских рек) форель всего известнее в притоках Камы и очень редка в притоках собственно Волги. В северной России, то есть в реках, впадающих в Белое и Ледовитое моря, а также во всей Сибири форели нет вовсе, и она появляется только в Средней Азии, начиная с верховьев Аму-Дарьи.

Образ жизни форели, благодаря значению ее для рыбоводства и для ужения, а также прозрачности вод, ею обитаемых, довольно хорошо исследован. Зимой, после нереста, форель скатывается вниз и держится поблизости родников, в глубоких местах реки — бочагах, на самом дне, и, по-видимому, питается больше мелкой рыбой, именно гольянами — постоянными ее спутниками, вместе с гольцом и подкаменщиком. Впрочем, мелкая форель, не достигшая 400-граммового веса, редко бывает хищной и, кажется, подобно особям, не достигшим зрелости, кормится икрой, выметанной взрослыми рыбами, разыскивая ее в хряще, на перекатах. Весенняя мутная вода, так же как и паводки, заставляет форель держаться крутого берега и даже забиваться под него; в это время главную пищу ее составляют земляные черви, вымываемые из почвы ручьями. Но едва оденется лес, появятся крылатые насекомые, форели занимают свои летние места. Самые крупные экземпляры держатся под водопадами, в омутах, под мельничными колесами или в омуточках, лежащих на поворотах реки, где течение ударяет в берег, образуя водоворот, также близ впадения ручьев; эти форели живут здесь оседло иногда до глубокой осени, притом в одиночку и питаются главным образом мелкой рыбой, выжидая ее под каким-либо прикрытием: корягой, камнем, под корнями деревьев. Мелкие форели держатся каменистых перекатов, стоя здесь небольшими стайками, они постоянно кочуют с одного места на другое, большей частью поднимаясь вверх по течению, особенно после сильного дождя и, следовательно, паводка. Чтобы не утомляться, форель стоит здесь иногда за большим камнем, где течение менее сильно.

Главную пищу форелей составляют крылатые насекомые: мошкара, различные жуки, мухи и кузнечики, падающие в воду, также личинки. Проворство и ловкость, с которыми они ловят насекомых, достойны удивления: онп часто хватают их на лету, прежде чем упадут в воду. Ловля эта продолжается почти весь день, кроме средины дня и средины ночи. Кормятся форели главным образом ранним утром и под вечер или, вернее, в это время они бывают всего голоднее. Самую обильную пищу доставляет им ветер, стряхивающий с прибрежных деревьев и кустов массу насекомых. По той же причине форель, обыкновенно держащаяся в полводы, в грозу всегда плавает на поверхности. Только град заставляет ее уходить в глубину, ложиться на дно и не выходить из своего убежища еще несколько часов после того, как пройдет градовая туча. Для форелей, более чем для какой-либо другой рыбы, необходимо, чтобы река не текла в голых берегах, тем более, что деревья доставляют им крайне необходимую тень и прохладу. В сильные жары, если вода нагревается свыше 15°, все форели держатся около ключей, родничков и у устьев мелких ручьев или же забиваются под корни, камни, в норы, приходя в некоторого рода оцепенение. В это время их нетрудно ловить руками, как налимов и пр. рыбу; рассказывают даже, что она любит, когда ее гладят рукой, и не делает никаких попыток к бегству. В такую погоду форель, по-видимому, ничего не ест; говорят, что она также не бродит и не кормится в лунные ночи, но это еще требует подтверждения.

Вообще же она ест почти круглый год и может быть причислена к самым прожорливым и быстро растущим рыбам, с самым быстрым пищеварением. Один из досужих французских рыбоводов вычислил, неизвестно каким методом, что для того, чтобы достигнуть веса одного килограмма, форель должна съесть 10 кг мелкой рыбы. Между тем достоверно известно, что форель, при благоприятных условиях, съедает в день количество пищи, равное 2/3 веса ее тела. Во время нереста гольянов форели поедают их в таком множестве, что кажутся набитыми ими. Jourdeu.il рассказывает, что им была поймана на гольяна форель немного более 200 г, в желудке которой было найдено 47, частью уже переварившихся гольянов! Последние исследования американских рыбоводов показали, однако, что всего быстрее растут форели, в изобилии питающиеся мухами, вообще летающими насекомыми, а не рыбой.

К концу лета, а в сильные жары при нагревании воды, и ранее форель, особенно мелкая, начинает понемногу подниматься все выше и выше по реке. В притоках Кубани начало подъема, по-видимому, совпадает с группированием форелей в стайки в половине августа; общественную жизнь они ведут здесь до половины октября, то есть, вероятно, до окончания нереста. При своем подъеме эти сильные рыбы легко преодолевают такие препятствия и стремнины, которые совершенно не по силам всякой другой рыбе, кроме лосося и тайменя. Они делают прыжки до 1,5 м; согнувшись в дугу и оперевшись хвостом о камень или какой другой твердый предмет, форель в несколько приемов, выбрав место сбоку, потише, взбирается на водопады до 4 м высотой, при падении в 45°. При этом они выказывают изумительную настойчивость и при неудачной попытке возобновляют ее несколько раз. В это время они бывают так заняты своей задачей, что теряют обычную осторожность и их легко поймать простым сачком.

Время нереста различно, смотря по широте местности, абсолютной высоте над уровнем моря и температуре воды. Вообще чем севернее местность и чем холоднее вода, тем нерест начинается ранее, иногда в половине сентября; в Западной Европе он иногда замедляется до зимы, до конца января, даже (во Франции) до конца февраля (нов. стиля). У нас форели в притоках Кубани нерестятся б.ч. в октябре: в Петербургской губ. т. н. гатчинская форель мечет икру с половины сентября до конца октября, тогда как ямбургская гораздо позднее — в декабре и до половины января (Либерих). В одном и том же определенном районе все форели как мелкие, так и крупные выметывают икру в продолжение месяца с небольшим, причем каждая особь нерестится в несколько приемов в течение 7—8 и более дней. Замечено, что форели трутся главным образом, начиная с заката солнца до совершенной темноты, затем утром перед рассветом, но уже не так энергично. По некоторым наблюдениям, форели выбирают для нереста преимущественно лунные ночи.

Половой зрелости достигает форель обыкновенно в 3-летнем возрасте, но очень часто двухлетние самцы заключают в себе зрелые молоки; икряники же этого возраста встречаются только при исключительно благоприятных условиях роста и питания. Последние исследования показали, что пеструшки мечут икру не ежегодно, как думали прежде, а через год; по-видимому, холостые молоншики встречаются реже холостых икряников. Холостых форелей не следует смешивать с бесплодными, то есть яловыми, которые отличаются сильно укороченным туловищем и небольшой головой.

Количество икры у форели сравнительно незначительно и только у очень крупных экземпляров достигает нескольких тысяч. Обыкновенный 800-граммовый, то есть 4—5-летний, икряник заключает до 1000 яиц; 3-летний — около 500; 2-летний — 200. В горных, малокормных речках, находящихся на большой высоте, встречаются форельки, вероятно 3-летние, в 12 см длиной и с 80 икринками. Во время нереста и, кажется, до его наступления пеструшки в значительной мере утрачивают свою красоту, именно получают темный, грязно-серый цвет, не исключая живота, а красные пятна теряют яркость и у иных даже совершенно исчезают.

Самый нерест производится на перекатах, иногда настолько мелких, что видны спины трущихся рыб, однако, не на самой стреже, а где течение слабее, то есть большей частью ближе к берегу. При этом форели выбирают перекаты с каменистым дном, именно: усеянным гравпем — галькой от лесного ореха до куриного яйца; реже нересятся они в крупных камнях или плитняке, также на хрящеватом, а тем более на мелкопесчаном дне. Это предпочтение гравия обусловливается самым способом икрометания, почти таким же, как у семги. Самка хвостом и, частью, грудными плавниками выкапывает предварительно неглубокую продолговатую ямку, отгребая в сторону голыши; вместе с этим переворачиванием она очищает последние от грязи и водорослей, вредных для икры. В реках с плитняковым дном работа самки заключается только в этой очистке от травы и плесени; в р. Ижоре, например, место нереста форели поэтому узнается по большому белому пятну, 1,5 м диаметром, резко выделяющемуся на темном фоне. Там, где нет гальки, также во избежание дальнего подъема рыбы в места, более удобные для нереста, полезно сваливать на перекатах несколько возов голышей, устраивая таким образом искусственные икрометни, не тратясь на разные приборы, аппараты и приспособления для искусственного вывода икры.

Хотя за каждой самкой следует по несколько самцов, вообще более многочисленных, и на удобных для нереста местах замечаются целые стаи этих рыб, но оплодотворение совершается всегда одним молошником с наиболее зрелыми половыми продуктами, а прочие самцы отгоняются.

Едва только самка сложит несколько десятков икринок, как самец оплодотворяет их; вслед за этим самка заваливает ямку или, вернее, рытвинку голышами, прикрывая ими икру, чем предохраняет последнюю от хищников и от опасности быть снесенной течением. Замечательно, что первое время яички крепко прилипают ко дну и теряют свою липкость по прошествии 30 минут, то есть когда они прикрыты. Величина их весьма значительна — с мелкую горошину, на которую они походят и цветом. Впрочем, у форелей с красноватым мясом икринки бывают оранжевого или красноватого цвета.

Несмотря на то, что икра так хорошо защищена, большая часть ее пропадает бесплодно. Главным образом истребляется она рыбами же, усердно ее разыскивающими; самые опасные враги ее — налимы и хариусы, а также сами форели, преимущественно молодые, еще не достигшие совершеннолетия; хотя нерестящиеся форели вовсе не принимают никакой пищи, то есть около недели, но еще не выметавшие икру рыбы также охотно подбирают икру других форелей, нередко разгребая гальку, ее прикрывающую. Всего губительнее продолжительность строка развития икры, из которой молодь выклевывается не ранее как через 40 дней, а иногда через 2, даже 3 месяца. Кроме того, молодая форелька, обремененная громадным желточным мешком, который заменяет ей недостаток корма ранней весной, в течение 3—5 недель почти не двигается и избегает опасности только тем, что прячется между камнями. Убежища свои молодь оставляет, только уже несколько окрепнув; кажется, в средине или в конце весны она скатывается вниз, на более кормные и тихие места. Пища ее состоит главным образом из падающих в воду комаров, мелких личинок и затем поденок. При благоприятных условиях форель поздней осенью вырастает до 7—9 см, а в год, то есть к весне, 9—13 см, иногда попадаются 22-сантиметровые двухлетние форели.

Форель относительно роста, бесспорно, самая сильная и бойкая из наших пресноводных рыб, а потому ужение ее требует большого искусства и навыка. Можно положительно сказать, что сила и осторожность этой рыбы, осторожность, зависящая, впрочем, от прозрачности вод, обитаемых форелью, послужили к изобретению ужения с катушкой и вообще ко всем многим усовершенствованиям в рыболовном спорте. Несомненно, что крупная и даже средняя форель не может быть поймана на муху и насекомое иначе как на тонкую леску, обусловливающую катушку, которая дает возможность с большим или меньшим сопротивлением отпустить рыбе количество шнурка-лески, достаточное для ее утомления. Но и при других способах ужения, требующих несколько более грубой и крепкой снасти, катушка тоже не бесполезна. Вот почему там, где форель и лосось являются обыкновенными рыбами, катушка, хотя иногда в весьма упрощенном виде, употребляется рыболовами. Финляндцы, например, ловят семгу, а иногда и форель, приделывая к цельному (березовому) удилищу с кольцами деревянную катушку. У нас же, собственно в России, тоже нельзя сказать, чтобы катушка вовсе была неизвестна и безусловно отвергалась рыболовами, так как блоки, прикрепленные к лодке (на Дону) для ловли крупных сомов, та же катушка.

Тем не менее последняя никогда не приобретает у нас полного права гражданства и никогда не будет настолько необходима, как за границей, прежде всего потому, что форель и семга редки и встречаются в немногих местностях; во-вторых, потому, что крупная рыба вообще у нас менее напугана и живет в крепких местах, где без расчистки ужение с катушкой немыслимо. Главное назначение катушки — в тот критический момент, когда леска близка к разрыву, дать рыбе хоть несколько метров — у нас в большинстве случаев выполняется гибким натуральным удилищем, волосяной леской, обладающей, если она свежа, по крайней мере вдесятеро большей растяжимостью, чем несмоленые, тем более смоленые шелковые лески, исключительно употребляемые для ужения с катушкой. А москворецкие рыболовы, едва ли не самые искусные в России, на свои усовершенствованные русские снасти с превосходными волосяными лесками ловят на четыре волоса рыбу, напр, шересперов, до 3, даже 4 кг весом, то есть такую, которая могла бы оборвать малорастяжимую шелковую леску, выдерживающую втрое больший мертвый вес. Шелковые лески безусловно незаменимы только при катушке; при ужении без нее они хороши, когда очень крепки и не путаются; для ночной ловли на донную с коротким удильником хорошо и правильно свитые или сплетенные, а потому не крутящиеся волосяные лески, бесспорно, пригоднее шелковых.

Форель имеет чрезвычайно нежное мясо, белого или розоватого цвета, смотря по качеству воды и корма. Вкусом она напоминает стерлядь, но имеет какой-то особенный, ей одной свойственный запах, немного похожий на запах свежих огурцов, но более слабый. Заснувшая форель уже через сутки теряет вкус и начинает портиться, даже на снегу. По словам рыболовов (уральских), если пронести заснувшую форель 5—6 км, то она теряет в весе — «истекает» — на целую четверть (!). Зная это, старые рыболовы кладут ей в жабры крапиву, которая, по их словам, не дает ей уснуть. Трудно поверить, чтобы уснувшая рыба могла потерять четвертую часть веса, и скорее это может случиться с живой рыбой. По крайней мере за границей все рыболовы, чтобы сохранить вкус пойманной форели, немедленно прикалывают ее и кладут в корзинку, выложенную сырой травой. Иногда форель убивают особым молоточком, а в случае необходимости ударяют головой о камень.